Новости

Оспоримые или ничтожные: как квалифицировать «безвозмездные» сделки должника

Предприимчивые должники и их бенефициары иногда прибегают к очень замысловатым схемам вывода имущества компании в преддверии ее банкротства. Однако, в большинстве случаев, все же, в ход идут простые и «проверенные временем» способы. Ключевой среди них – продажа актива по многократно заниженной цене в пользу не связанного с продавцом лица, который позиционируется, как добросовестный приобретатель. Низкая цена, как считается, никого смущать не должна – во-первых, свобода договора, во-вторых – покупатель не аффилирован с продавцом и не в курсе его проблем.

Несмотря на то, что Верховный суд давно рассеял все эти иллюзии, схема продолжает тиражироваться с упорством, достойным лучшего применения.

Но сейчас – не о упорных, но близоруких оптимизаторах, а о том, как лучше оспорить такую сделку в процедуре банкротства должника, с учетом того, что покупатель, действительно, может не иметь   видимой связи с должником (даже косвенной), а сама сделка может быть совершена в сроки, выходящие за пределы соответствующего ретроспективного периода (периода подозрительности). 

1. Оспариваем по «банкротным» основаниям

Неравноценные сделки с успехом оспариваются на основании части первой  статьи 61.2 Закона о банкротстве. В этом случае нужно доказать всего лишь занижение цены имущества, остальное – недобросовестность должника и осведомленность об этом покупателя – в предмет доказывания не входят, но фактически подразумеваются. Но вот проблема – ретроспективный период здесь всего один год. Учитывая это, недобросовестные должники обычно «выдерживают» годичный срок между оптимизационной сделкой и возбуждением процедуры банкротства – это не сложно.

Вторая часть статьи 61.2. Закона о банкротстве, увеличивает ретроспективный срок (период подозрительности) до трех лет, но оспаривание сделки здесь возможно при доказанном ущербе, установленной направленности сделки на причинение такого ущерба и осведомленности об этом «безобразии» другой стороны.  Сложнее всего доказать как-раз «осведомленность контрагента». До недавного времени такая осведомленность считалась доказанной исключительно при наличии сведений об аффилированности должника и приобретателя имущества. В противном случае – заявитель получал гарантированный отказ.

Ситуация с доказыванием осведомленности стала меняться в лучшую стороны (с подачи Экономической коллегии ВС), однако многие нижестоящие суды почему-то упорно требуют доказать формальную и/или неформальную связь.

Для таких «упорных и консервативных» арбитров, ВС в очередной раз «повторил» свой подход к «осведомленности» контрагента об убыточном характере сделки – еще раз было отмечено, что в случае отчуждения Должником имущества по многократно заниженной цене, предполагается, что его покупатель,  либо действует совместно с менеджментом должника, либо понимает, что такая сделка не связана с экономическим интересами должника и имеет иные мотивы (Определение ВС РФ от   04.08.2022 года  № 305-ЭС21-21196 (5). И этого достаточно, чтобы считать, что он осведомлен об ущербе должнику (фактически его кредиторам).  

Верховный суд, по сути, установил «презумпцию» недобросовестности покупателя в случае приобретения им имущества по очевидно заниженной цене. Такая презумпция, конечно, опровержимая, но, по факту, опровергнуть ее чаще всего невозможно – внятных «деловых» причин заключения «безвозмездной» сделки обычно просто нет.    

2. Оспаривание по общим основаниям

Часто бывает, что оптимизационная сделка совершена за пределами ретроспективного трехлетнего периода подозрительности, что не дает возможности использовать «банкротные» составы для ее оспаривания.

Единственный вариант – квалифицировать такую сделку как ничтожную (умышленно совершенную в ущерб интересам кредиторов) и попытаться оспорить по общим основаниям,  используя  статьи 10,168, 170 ГК РФ.

Но, здесь к сожалению, есть серьезное препятствие и создал его, как ни странно, тот же Верховный Суд, который указал, что при оспаривании сделок должника  необходимости использовать специальные нормы закона о банкротстве (статьи 61.2, 61.3 ЗоБ) и только при наличии дополнительных и квалифицирующих факторов прибегать к статьям 10, 168 ГК РФ (например, Определение ВС РФ от 29.04.2016 года №304-ЭС15-20061).

Вот здесь и возникает дилемма – является ли занижение стоимости имущества (при его реализации) тем самым чрезвычайным обстоятельством, квалифицирующим признаком, который позволяет применить к такой сделке связку статей 10, 168 ГК РФ, то есть утверждать, что она совершена с недобросовестным умыслом обеих сторон, направленным ни причинение ущерба кредиторам.

Однозначного ответа на этот вопрос нет.

Однако  никто не отменял разъяснений, которые содержатся в пункте 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 года №32, где прямо  предусмотрена возможность оспаривания сделок, направленных на отчуждение имущества должника по заведомо низкой цене  на основании статьи 10 ГК РФ. Тут же отмечено, что срок давности в такой ситуации 3 года (п.1 ст. 181 ГК РФ) и он начинает течь с момента, когда лицо узнало (должно было узнать) об основаниях ничтожности, но не ране введения первой процедуры банкротства. Соответственно, никакого ретроспективного периода подозрительности здесь нет, вместо него – пресекательный срок в 10 лет с момента совершения сделки.

Чудные условия для оспаривания, не правда ли?

Представляется, что разграничением «банкротных» составов (ст.61.2, 61.3. Закона о банкротстве) и ситуации, которая предполагает применение статей  10, 168 ГК РФ,  является та самая «заведомость», которую следует понимать как умысел обеих сторон, направленный на безвозмездный вывод имущества в ущерб должнику и его кредиторам.

Практика применения п.10 Постановления пленума ВАС РФ от 30.04.2009 года №32 к ситуациям продажи имущества по заведомо и многократно заниженной цене – не велика, но она есть (например, Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 26 апреля 2021 г. N Ф09-1335/21 по делу N А60-69044/2019; Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 22 декабря 2020 г. N Ф07-14733/20 по делу N А56-25334/2018).

Из всего этого следует простой вывод: судебная динамика оспаривания сделок должника в процедуре банкротства, по-прежнему, сводится к упрощению доказывания и установлению презумпций в пользу кредиторов (заявителей). По сути, выявить нужно только объективный фактор – причинение ущерба (занижение цены – в нашем случае), субъективные и непрозрачные для заявителя вещи (недобросовестная направленность действий должника и осведомленность контрагента) – все чаще предполагается и вытекают из объективной стороны.

В такой ситуации оспаривание сделок из сложного для заявителей и судов института скоро превратится в рутинную тему, которая, с одно стороны, не потребует участия квалифицированного представителя (заявители справятся сами), с другой - будет решаться судами «на автомате».